Ваххабитское учение, упавшее семенем на благодатную кавказскую почву в конце ХХ века, дало такие всходы, что обширные территории юга России от Нальчика до Дербента на долгие годы стали кровоточащей раной. Ваххабизм, или то, во что он мутировал на отечественных просторах, не принес народам Кавказа ни духовного возрождения, ни мира, ни благополучия. Наоборот, там, где возникало скопление приверженцев этого нового религиозного течения, воцарялся хаос, война и обязательно лилась кровь.

Таким образом иностранное новоприобретение доказало свою чуждость горским народам, и в свете традиционных мусульманских верований получило довольно неприглядный вид.

Однако исцеление общества от ваххабитской заразы происходит не в одночасье. Катарсический процесс порой занимает десятилетия. И если не прилагать усилий для изгнания духовной болезни, она может вернуться вновь. Собственно, эта статья и есть ещё одна прививка от ваххабизма.

Итак, давайте сначала проведем небольшой экскурс.

Ислам состоит из четырех религиозно-правовых школ (мазхабов). Это школа имама Абу Ханифа, имама аш-Шафии, имама Малика ибн Анаса и имама Ханбаля. К примеру, чеченцы, ингуши и дагестанцы — последователи шафиитской школы. В Татарстане и Башкортостане распространен ханафитский мазхаб. Между этими мазхабами нет противоречий, они дополняют друг друга.

Что касается учения аль-Ваххаба, то в нем есть вещи, установки, которые выходят за рамки мазхабов. К примеру, адепты этого течения не признают суфизм, в то время как суфиями были все крупные ученые, имамы мазхабов. Суфизм — это тарикат, путь к Богу. Это определенные технологии, которые помогают приблизиться к нему.

Учение аль-Ваххаба эти технологии отвергает. Оно говорит: суфизм — это то, чего не должно быть в исламе. Ваххабиты считают суфизм куфром — выходом за рамки ислама. Эти люди не считаются с имамами, руководителями религиозно-правовых школ. То есть, по их мнению, наш ислам — это вообще не ислам. Они оскорбляют чувства наших верующих. Но это не самая большая беда.

Если бы приверженцы учения аль-Ваххаба спокойно в кругу «избранных» исповедовали свои взгляды, то для окружающих от этого проблем не было. Но ведь они приходят в дома соседей с открытыми обвинениями, вроде: ты не верующий, ты многобожник! И зачастую эти оскорбления произносятся с автоматом в руках. Далее под угрозой смерти следуют призывы сменить свои религиозные взгляды.

Отступить от веры дедов и прадедов соглашаются далеко не все, а потому их убивают. Вспомните, сколько десятков имамов и алимов пало от рук фанатиков в Чечне, Дагестане, Ингушетии.

И в этом одна из главных ошибок ваххабитов: в исламе нет принуждения, каждый молится и верит по своему желанию, а не насильно. В Чечне и Дагестане ислам столетиями существует вместе с суфизмом — и когда кто-то называет наш ислам куфром, он создает конфликт.

О том, что учение аль-Ваххаба далекое к нам по духу говорит множество его несоответствий нашим традициям. Допустим, разное отношение к покойнику, отличное от того отношения, которое есть в рамках обычного ислама. Скажем, мы хороним человека и во время похорон читаются суры Корана, люди обращаются к Всевышнему за помощью для этого покойника, раздается милостыня за душу умершего. А ваххабиты говорят: ничего этого не надо, он умер — и конец, его можно просто засыпать землей.

И таких моментов немало. Но самое опасное в этом учении (точнее, в том учении, которое получило распространение на Кавказе) - позволение убить немусульманина и забрать себе его имущество.

Ваххабитское учение позиционирует себя как оппозицию всему традиционному исламскому. И то, что оно против, не страшно (в исламе плюрализм мнений — это нормально). В конце концов, можно обсудить все краеугольные вопросы за столом во время дискуссии. Духовенство наше говорит: «Давайте сядем и обсудим проблемы. Всевышний создал нас разными. Это не повод воевать друг с другом. Раз он нас создал разными, значит, у нас разное мышление. Это для того, чтобы отточить свой ум друг о друга и прийти к истине».

Но ревнители «чистого ислама» за стол не садятся. Они идут напролом, проповедуя на Интернет-сайтах, в лесах и в городском подполье. Провести с ними диспут не возможно.

И, тем не менее, слушатели и последователи подпольных глашатаев «джихада» находятся. Основная часть этих так называемых ваххабитов — юнцы в возрасте от 16 до 25 лет. Насколько они знают учение аль-Ваххаба? Насколько они вообще знают ислам? В том-то и дело, что они знают это очень плохо.

В мусульманском вузе людей учат по пять лет, и то, как свидетельствуют преподаватели, далеко не все усваивают материал. А тут получается, что за две недели человек вдруг познает все таинства ислама, за которые он готов умереть.

Объяснение этому одно: люди, занимающиеся вербовкой молодежи через Интернет или лично, владеют методами убеждения, даже психозомбирования. А вот метод воздействия через религиозное знание там незначителен.

Проповедники в большинстве своем хорошо владеют языком, сыплют цитатами из Корана, одним словом, кажутся образованными людьми и производят благоприятное впечатление. Но тот, кто заглотит наживку и попадется к ним на удочку, легко не отделается.

Однако как же поступать с теми, кто всё же запутался в паутине? Как объяснить, что их убеждения не верны, и обрекающие себя на гибель вовсе не становятся шахидами и дороги в рай им нет?

Истина рождается в споре. И было бы идеальным – сесть за стол переговоров и выяснить, в чём расхождения традиционного ислама с деструктивным и исковерканным учением «лесных братьев». Ведь еще пророк Мухаммад говорил, что в рамках ислама будет 73 ответвления. Но в послании не говорится, что эти 73 ответвления должны воевать друг с другом. Они должны состязаться на предмет того, кто более богобоязнен, кто ведет более правильный образ жизни, а не кто совершает преступления против общества. Должно быть состязание по созидательным делам во имя Аллаха, а не убийства во имя Аллаха. Да и вообще, можно ли любить Всевышнего, совершая такой грех с его именем на устах? Подобные действия кучки маргинальных личностей, причисляющих себя к верующим, дискредитируют весь ислам.

Почему мы говорим о том, что даже ваххабитами Северо-Кавказских боевиков можно назвать с натяжкой? Потому что это течение ислама, официально исповедуемое в Саудовской Аравии, не приносит там столько проблем, сколько в России. На Ближнем Востоке это религия государства, с которым сотрудничает весь мир. С боевиками же Кавказа напротив, никто из мировых держав не желает иметь контакт; наши люди, называющие себя ваххабитами, на самом деле ими не являются. Те, кто совершает преступления и взрывает людей, - это не ваххабиты. И это не мусульмане. Это самые настоящие преступники.

В Саудовской Аравии не убивают иноверцев и не угрожают им. В противном случае иностранцы перестанут посещать королевство, поддерживать с ним деловые отношения. А такой коленкор попросту разрушит экономику и само государство. И это Саудовские шейхи хорошо понимают.

По исламу, если в государстве есть иноверцы, оно обязано их опекать и дать им полную свободу вероисповедания.

Ислам говорит: если у меня есть сосед — иудей, христианин, немусульманин, - я обязан думать о нем, чтобы у него все было хорошо. Если у него праздник, я должен его поздравить, если он голодный, я не должен быть сытый. А что говорят наши последователи учения аль-Ваххаба? Если человек иноверец, значит, его можно убивать, обкрадывать и так далее. Это выходит за рамки религии.

Ведь по исламу грех, совершенный против немусульманина, более тяжкий, чем грех, совершенный против мусульманина. Потому что в Судный день иноверец скажет: вот такой-то мусульманин сделал мне зло, и я понял, что ислам — это неподобающая религия, и поэтому не стал мусульманином и других отговорил. Внутри же ислама: совершил преступление, обидел кого-то - ну ничего, как-то разберемся внутри. А в предыдущем случае уже не разберешься: тот человек отошел и больше к тебе не придет.

Какое же может быть средство от воинствующего искаженного ваххабизма, этой раковой опухоли на теле российского Кавказа? Силовые операции против скрывающихся в горно-лесистой местности бородачей можно сравнить с хирургическим вмешательством, которое принесет лишь временное облегчение обществу. Но полностью исцелить его духовную сущность поможет лишь развитие традиционного ислама. Ведь проблема ваххабитского подполья – это, прежде всего, проблема религиозной безграмотности, которой манипулируют определенные силы.

Чеченская Республики в вопросах религиозного воспитания и образования в сравнении с другими субъектами страны выглядит весьма достойно. Здесь функционирует 465 мечетей, 31 медресе, высшие духовные образовательные учреждения (Курчалойский исламский институт имени Ахмат-Хаджи Кадырова и Российский исламский университет имени Кунта-Хаджи Кишиева) и около 20 воскресных школ.

При таком мощном просветительском подходе к делу думается, что уже в скором времени людей, разделяющих с боевиками их экстремистские взгляды, практически не останется. Соответственно, желающих взять в руки оружие, чтобы участвовать в иллюзорном «джихаде» тоже не найдется. Это и будет концом бандподполья и новой страницей в истории ислама в России.