Как помнят жители Северо-Кавказского региона, ещё осенью 2007 года небезызвестный Доку Умаров - уголовник и вожак таких же уголовников, именуемых себя «моджахедами», провозгласил себя правителем земель от Чёрного моря до Каспия. Эти территории стали именоваться им и его окружением как государство «Имарат Кавказ».

В нём, по замыслу этих «государственных устроителей», все должны были жить по канонам Ислама, по слову Аллаха. То есть граждане предполагаемой страны мало того, что сплошь должны были стать мусульманами, но в их обязанности ещё и входило срочно очиститься душой и нравами. Одним словом, возникала новая нация, с одной стороны лишённая национальных корней, вековых моральных устоев, с другой - объединённая неорелигией ваххабитского толка.

О способах достижения «моджахедами» своей цели по насаждению своих радикальных, не терпящих инакомыслия, взглядов уже много писалось в прессе. В этом же материале хотелось бы немного предаться фантазии и разыграть столь не любимую историками формулу: «что было бы, если…»

Итак, можно предположить, что проект «Имарат Кавказ» доведён до логического конца, и на обозначенной территории воцарились ваххабитские порядки. Что же будет представлять собой эта новорождённая страна?

Помнится, в недалёком прошлом нам уже пришлось пережить суверенитет в пределах отдельно взятой Чеченской Республики, получившей приписку – Ичкерия. 

Об экономическом, политическом и нравственном положении на территории, где установилась власть сепаратистского режима под чёрным знаменем «джихада», можно было судить по внешним признакам. Что же происходило тогда на улицах городов и селений?

Об этом достаточно ярко и правдоподобно рассказал в романе «Дом проблем» (2010 г.) знаменитый чеченский писатель Канта Ибрагимов, явившийся очевидцем тех трагических событий. Итак, читаем.

«…осень во всех отношениях – клумбы затоптаны, небольшой фонтанчик превращён в большую урну, даже вода в нём пожелтела…»

«… медицину выгнали, и как заявил генерал (Дудаев), чеченцы – здоровая нация, нечего болеть».

«… Чечня, казалось бы, получила наконец-то независимость – никакого праздничного ажиотажа: в новогоднюю ночь в Грозном тихо; последний трамвай с разбитыми стёклами торопится в парк; на некоторых улицах уже нет освещения, совсем мало машин; в подворотне пьяные возгласы. И всё же перед президентским дворцом ёлку поставили. А она то горит, то надолго меркнет»…

«… в свободной Чечне – почти анархия: президент-генерал на совещании, транслируемом по телевизору, назвал всех милиционеров «къотамаш»*… теперь все сотрудники правопорядка республики почти что никто, на улицах хаос, так что даже на красный свет светофора мало кто обращает внимание».

Это пример отечественного сепаратистского государствостроения. Получилось всё по известной революционной формуле: «Весь мир насилья мы разроем // до основанья, а затем…» Проблема в том, что в период дудаевского правления это самое «затем» продолжения не получило. Ведь развалить остатки советского народного хозяйства республики было делом не хитрым. Национальные гвардейцы, привыкшие крушить и разорять, легко справились со своей задачей, изгнав из своего государства практически всех не мусульман: славян и представителей других национальностей. Все экономические объекты были захвачены и поделены между правящими кланами.

А дальше последовали публикации в федеральной печати с перечислением последствий этой «независимости» и «суверенитета»: «В Чечне формируются нелегитимные органы власти, устанавливается режим, при котором республика начинает использоваться российскими и иностранными преступными группировками, а также коррумпированными чиновниками в качестве «свободной криминальной зоны». Через территорию Чечни осуществляется контрабанда нефти, оружия и боеприпасов, цветных металлов, производятся масштабные финансово-банковские афёры. Расширяется практика похищения заложников с целью выкупа, торговля людьми. По экспертным оценкам, криминальные доходы от операций в Чечне составили за последние два года (1991-1992 гг.) более пятидесяти миллиардов долларов».

Обобщим сказанное: последователи учения аль Вахаба, захватив власть, добились лишь того, что полностью развалили экономику и, соответственно, весь уклад нормальной жизни. Удивляться этому не стоит, потому как деструктивная сила, заложенная в ваххабитском мировоззрении и его носителях, способна только разрушать, но никак не созидать.

Пример провальной попытки кавказских сепаратистов 90-х годов прошлого века в построении независимого государства по принципам национальной и религиозной нетерпимости не единичен. Практически по аналогичному сценарию сложилась судьба другой радикальной сепаратистской группировки под названием - талибан.

Напомним, что талибан - исламское движение (суннитского толка), зародившееся в Афганистане среди пуштунов в 1994 году (талибы – с арабского – طالبان‎‎ – «два студента»).

Получив помощь от Пакистана (вооружение, военные инструкторы), зимой 1994-1995 года талибы начали борьбу за власть с различными группировками моджахедов. В 1995 они установили контроль над Южным и Западным Афганистаном, в начале 1996-го осадили Кабул, и в сентябре того же года взяли афганскую столицу, после чего провозгласили Исламский эмират Афганистан

В 1998 году талибы в противостоянии с Северным альянсом сумели овладеть городом Мазари-Шариф, подчинив тем самым большую часть Северного Афганистана. Под контролем антиталибских сил осталась лишь небольшая область на северо-западе страны. Но, хотя в руках «студентов» оказалось 90% афганской территории, их правительство было официально признано только Пакистаном, Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами.

Талибан установил в Афганистане исламистский режим, основанный на строгом исполнении норм шариата, в трактовке которых радикальный ваххабизм соединялся с местной этико-дисциплинарной традицией. Был наложен запрет на телевидение, интернет, изобразительное искусство, музыкальные инструменты, белую обувь (белый – цвет талибского флага). Мужчинам предписывалось обязательно носить бороду определенной длины. Женщинам не позволялось работать, лечиться у врачей-мужчин, появляться в общественных местах с открытым лицом и без мужа или родственника мужского пола; был значительно ограничен их доступ к образованию (в 2001 девочки составляли только 1% посещающих школу). Широко практиковались средневековые виды наказаний: за воровство отрубали одну или две руки, за супружескую неверность побивали камнями; в большом ходу были публичные телесные наказания. Талибы отличались крайней религиозной нетерпимостью. Будучи приверженцами суннитской формы Ислама, они преследовали шиитов, из-за чего резко ухудшились их отношения с соседним Ираном. В марте 2001 они взорвали две гигантские статуи Будды, вырезанные в скалах Бамиана в III и VI веках, что вызвало осуждение во всем мире.

Хотя талибы покончили с гражданской войной, в период их правления пришли в упадок система образования, здравоохранение, коммунальное хозяйство, увеличилась безработица; после суровой зимы 2000–2001 годов во многих провинциях разразился голод, возрос поток беженцев в Пакистан. При попустительстве властей процветала контрабанда (особенно, электроники) и производство опиума, с которого они взимали 10% налог.

Но особенно подорвало репутацию талибского режима его сотрудничество с террористическими организациями, в том числе с «Аль-Каидой». На афганской территории действовали тренировочные лагеря боевиков, где, между прочим, готовились диверсионные специалисты для заброски на российский Северный Кавказ.

Собственно, последнее обстоятельство для талибана сыграло роковую роль. Именно связь с «Аль-Каидой» и стала причиной того, что после терактов 11 сентября 2001 года США обвинили талибское руководство в пособничестве террористам. Далее, как известно, 7 октября американские войска и силы их союзников совместно с отрядами Северного альянса начали военную операцию в Афганистане, так что к концу года талибы были фактически выбиты из страны в пограничные с Пакистаном районы.

Впрочем, «студенты» взяли реванш в другом месте. В феврале 2006 года они объявили о создании нового исламского государства. На этот раз оно называлось Вазиристан и находилось в географических границах Пакистана, базируясь в двух провинциях – Северный и Южный Вазиристан. Там «моджахеды» с помощью оружия оттеснили традиционных племенных вождей от управления регионом и c 2004 захватили фактическую власть.

Это самопровозглашённое сепаратистское государство не признано ни одной страной мира.

Не будем описывать как закатилось в Вазиристане солнце просвещения, культуры, народных традиций и т.д. Кратко лишь отметим на чём зиждется  местная «экономика». Несмотря на то, что талибы на протяжении ряда лет управляли этими территориями, на них не было построено и запущено в эксплуатацию ни одного маломальского производства. «Вазаристанцы» сегодня живут в палаточных деревнях и занимаются скотоводством (разводят овец породы вазири), культивируя производство шерсти. Одним словом, новое государство, отгородившись от мира горными грядами, надёжно застыло в эпохе феодализма.

И какие-либо попытки к развитию в общественной и экономической жизни талибам вовсе не нужны. Здесь, в медвежьем углу Азии, где время остановилось, так просто, имея в руках оружие, управлять отсталым, забитым, запуганным народом. Вот она – голубая мечта любой религиозно-экстремистской группы: безраздельная власть, сдобренная лозунгами о «чистоте веры» и безропотное подчинение толпы  

Не к этому ли стремятся и наши доморощенные амиры, вроде Доку Умарова, Хусейна Гакаева, Асланбека Вадалова и прочих? Какое будущее они уготовили подданным своего воображаемого «Имарата Кавказ»? Пещерное, не иначе.

Висхан Халидов

* (чечен.) - курицы